А когда я начал стаскивать с женщины мокрые юбки - он спросил тихо и
деловито:
- Огонь-то - погасить?
- Зачем же!
Он промолчал. Возясь с его матерью, как с мешком муки, я наблюдал за
ним: он сидел на полу, под окном, в ящике из толстых досок с
черной-печатными буквами - надписью:
ОСТОРОЖНО
Т-во Н. Р. и К
Подоконник квадратного окна был на уровне плеча мальчика. По стене в
несколько линий тянулись узенькие полочки, на них лежали стопки папиросных и
спичечных коробок. Рядом с ящиком, в котором сидел мальчуган, помещался еще
ящик, накрытый желтой соломенной бумагой и, видимо, служивший столом.
Закинув смешные и жалкие руки за шею, мальчик смотрел вверх в темные стекла
окна.
Раздев женщину, я бросил ее мокрое платье на печь, вымыл руки в углу,
из глиняного рукомойника, и, вытирая их платком, сказал ребенку:
- Ну, прощай!
Он поглядел на меня и спросил немножко шепеляво:
- Теперь - гасить лампу?
- Как хочешь.
- А ты - уходишь, не ляжешь?
Он протянул ручонку, указывая на мать:
- С ней.
- Зачем? - спросил я глупо и удивленно.
- Сам знаешь,- сказал он страшно просто и, потянувшись, прибавил:
- Все ложатся.
Сконфуженный, я оглянулся: вправо от меня-чело уродливой печки, на
шестке - грязная посуда, в углу - за ящиком - куски смоленого каната, куча
нащипанной пакли, поленья дров, щепки и коромысло.
У моих ног вытянулось и храпит желтое тело.
- Можно посидеть с тобой? - спросил я мальчика. Он, глядя на меня
исподлобья, ответил:
- Она ведь до утра уж не проснется.
- Да мне ее не надо.
Присев на корточки к его ящику, я рассказал, как встретил мать,
стараясь говорить шутливо:
- Села в грязь, гребет руками, как веслами, и поет... Он кивнул
головою, улыбаясь бледненькой улыбкой, почесывая узенькую грудь.
- Пьяная потому что. Она и тверезая любит баловаться. Как маленькая всє
равно...
Теперь я рассмотрел его глаза,- они действительно мохнаты, ресницы их
удивительно длинны, да и на веках густо росли волосики, красиво изогнутые.
Синеватые тени лежали под глазами, усиливая бледность бескровной кожи,
высокий лоб, с морщинкой над переносьем, покрывала растрепанная шапка
курчавых рыжеватых волос. Неописуемо выражение его глаз - внимательных и
спокойных,- я с трудом выносил этот странный, нечеловечий взгляд.
- У тебя - что с ногами-то?
|
Просмотров: