- Я не могу учить чужого человека, - говорит Кешин кротко, но как-то
подзадоривающе. - Кабы он мне сын был, а то - племянник и прочее, пятое,
седьмое...
- Ах, господи! - горестно изумляется огородник, закатывая под лоб
маленькие, беспокойные глазки.
Он, к сожалению, читает по утрам местный "Листок", и у него, кроме
канунов праздников, всегда имеется множество оснований запрещать пение:
похороны известных людей, крушение поездов, слухи о плохом урожае хлеба,
болезни высоких особ и разные несчастья на суше и на воде.
- Тимка, окаянная душа! - неистово орет он, высунувшись из окна и
размахивая газетой. - Третьего дня Исай Петров Никодимов скончался,
первейший благодетель города и кавалер орденов, его сейчас отпевают в
соборе в присутствии всех именитых людей и губернатора, - не стыдно тебе,
лубочная рожа?
Тимка - поет.
- Ты бы, Тимоха, тово, уступил бы и прочее, пятое, седьмое... -
осторожно говорит Кешин, когда вой домохозяина надоест ему.
- Ничего, съест, - бормочет Тимка. Хлебников трясется, топает ногами,
лицо у него синее, глаза выкатились. Он доходит в гневе до того, что
начинает швырять в хромого кусками обручей, палками, но это не возмущает
Тимку; бросив работу, певец удивленно смотрит на огородника и потом,
согнувшись, хлопнув себя по коленям ладонями, - смеется, говоря:
- Вот - домовой!
- Не дразни, - советует Кешин негромко и - кажется - неохотно.
- Да я его не трогаю, - спокойно говорит Тимка, принимаясь за работу.
А Хлебников, еще более раздраженный этим спокойствием, крикливо
жалуется дьякону, задыхаясь, размахивая руками:
- Отец, - ты что же глядишь, ты должен унять его...
- Взбучку дать надо, - рычит дьякон гробовым басом, но когда Хлебников
уходит, он грозит вслед ему волосатым кулаком и говорит!
- Фарисей.
И советует Тимке:
- Ты ему, другой раз, повеселее спой!
Все жители Хлебникова с величайшим интересом наблюдают, как, день за
днем, растет ненависть огородника к хромому бондарю, - чуть только на дворе
зазвучит сиплый голос хозяина - отовсюду из углов, из окон высовываются
встрепанные головы, напряженные, измятые рожи.
Никто не осуждает Хлебникова, никто не спрашивает его о причинах
ненависти к Тимке, все только любуются ею как забавным представлением, а
некоторые поощряют хромого, науськивая его, как собаку:
- Ты про него спой!
- Чего про него споешь!
- А ты - придумай!
Только дьякон спросил однажды Орлиху, подругу своей жизни:
- Что это он воюет против мальчишки? Умная и злая актриса объяснила,
позевывая:
- Пришел срок, - он, может, всю жизнь ждал случая, на ком зло сорвать,
а по плечу ему - никого не было. Теперь нашел подходящего человека и
утешается...
Дьякон промолчал, видимо, не поняв старуху, а мне ее слова показались
верными. Тимка же как будто хвастался отношением Хлебникова к нему:
- Здорово не любит он меня, видно - встал я ему поперек сердца!
- А что он за человек, по-твоему? - спросил я.
- Дурак человек, - ответил Тимка, не раздумывая.
|
Просмотров: