- А тебе на что это знать? - спрашивает он, подумав.
- Просто - интересуюсь.
- Ну... Чего я в другом городе найду. Бондари богато не живут. Девица
и здесь найдется в свой час.
Иногда он холодно рассудителен, точно старик, но чаще кажется мне
человеком, душа которого еще слепая, не прозрела да к тому же и заперта,
как птица, в тесной клетке.
В школе его интересует больше всего барыня, у которой "голосище".
- Вроде - как бас, возьмет низко, так даже гул по горнице!
- Она чему учит?
- Как - чему? Петь. Она, брат, говорит мне, что если я выучусь по
нотам, так мне тыщи дадут.
- А еще чему учат там?
- Ну... разному. Писать, читать. Всего скушнее - география. Всё -
города разные, народы. Один город называется - Тумбукту. Ей-богу! Поди-ка -
врут, нет такого города...
В сумраке вечернем его лицо становится благообразнее, одухотворенней.
Говорит он со мною охотно, но у него нет слов, которые надолго запели бы в
память сердца.
Когда я прошу его спеть, он садится к окну и, глядя в поле широко
раскрытыми глазами, поет особенно старательно, особенно четко, рисуя гибким
голосим всё, о чем говорит песня.
И в этот час мне почему-то бывало очень жаль его. Прекрасно чувствуя
всё, о чем поет, Тимка не видит, не понимает горя людей, окружающих его, и
когда я, с трудом, навожу его на беседу о жильцах Хлебникова, он равнодушно
отталкивает меня ленивыми словами:
- Ну, какие они люди! Мусор. Не работают. Тут только Кешин... он хоть
около бога живет, четью-минею читает.
И, покачивая длинным носом, облизывая губы тонким языком, говорит
уверенно:
- А бабу эту я у него отобью! Не больно молода, а хорошая баба.
Отобью.
Потом снова начинает песню. В его песнях всегда кто-то куда-то идет,
кого-то любит, тоскует, и все люди песен - разбойники, девицы, бурлаки -
такие хорошие, вдумчивые. А сам Тимка - никуда не хочет идти, ни о чем не
тоскует и, кажется, не думает ни о чем.
Иван Лукич Хлебников возненавидел Тимку упрямой, необъяснимой
ненавистью старого козла.
Хлебников - человек толстенький, но нездоровый, дыхание у него
тяжелое, со свистом, лицо землистое, точно у покойника на второй день
смерти, но - это очень бойкий и деятельный человек.
Тревожно благочестивый и всегда озабоченный несчастиями дома, города,
мира, он находит десятки причин, по силе которых - нельзя петь песни.
- Эй ты, хромой прохвост, - орет он сиплым голосом, выскакивая по
утрам на крыльцо нечесаный, немытый, в сером пальтишке, заменяющем халат. -
Ты чего орешь? Ночью в городе пожар был, три дома сгорело, люди в слезах, а
ты распустил глотку...
- Отстань, - говорит Тимка.
- Как это - отстань? Я что говорю, - пустяки, шутки?
И Хлебников набрасывается на Кешина:
- Семен Петров - ты что же? Ты человек разумный, ты его учи.
|
Просмотров: