ПОРЫВЫ
Людскую скорбь, вопросы века - Я знаю всё... Как друг и брат, На скорбный голос человека Всегда откликнуться я рад. И только. Многое я вижу, Но воля у меня слаба, И всей душой я ненавижу Себя как подлого раба, Как я неправду презираю,. Какой я человек прямой, Покуда жизни не встречаю Лицом к лицу, - о боже мой! И если б в жизнь переходили Мои слова, - враги мои Меня давно- б благословили За сердце, полное любви. Погас порыв мой благородный. И что же? Тешится над ним Какой-нибудь глупец холодный Безумным хохотом своим. "Так вот-с как было это дело, - Мне говорит степняк-сосед: - Себя ов вел уж очень смело, Сказать бы: да, он скажет: нет. Упрямство... вот и судит криво: За правду схой, да как стоять! Ну, перенес бы молчаливо, Коли приказано молчать. Вот и погиб. Лишился места, Притих и плачет, как дитя, Детишек куча, дочь невеста, И в доме хлеба -ни ломтя..." - "Как вам не совестно, не стыдно! Как повернулся ваш язык! Мне просто слушать вас обидно!.." - Я поднимаю громкий крик. И весь дрожу. Лицо пылает, Как лев пораненный, я зол. Сигара в угол отлетает, Нога отталкивает стол. Сосед смеется: "Что вы! что вы! Обидел, что ли, я кого? Уж вы на нож теперь готовы, Ха-ха, ну стоит ли того?" И в самом деле, я решаю: Что портить кровь из пустяков! Махну рукой и умолкаю: Не переучишь дураков. Берусь за книгу ради скуки8 И желчь кипит во мне опять: Расчет, обманы, слезы, муки, Насилье... не могу читать! Подлец на добром возит воду,. Ум отупел, заглох от сна... Ужели грешному народу Такая участь суждена? "Ты дома?" - двери отворяя, Чудак знакомый говорит И входит, тяжело ступая. Он неуклюж, угрюм на вид. Взгляд ледяной, косые плечи, Какой-то шрам между бровей. Умен, как бес, но скуп на речи. Трудолюбив, как муравей. "Угодно ли? Была б охота, Есть случай бедняку помочь - Без платы... нелегка работа: Сидеть придется день и ночь, Писать, читать, в архиве рыться - И жертва будет спасена". - "А ты?" - "Без платы что трудиться!" - "Изволь! мне плата не нужна". И вот к труду я приступаю, И горячусь, и невпопад Особу с весом задеваю; Я рвусь из сил, меня бранят. Тут остановка, там помеха; Я рад бы жертве, рад помочь, Но вдруг!.. Мне тошно ждать успеха, Мне эта медленность невмочь. И все с досадой я бросаю, И после (жалкий человек) Над бедной жертвой я рыдаю, Кляну свой бесполезный век. Нет, труд упорный - груз свинцовый. Я друг добра, я гражданин, Я мученик, на все готовый, Но мученик на миг один.
|